Автор Тема: На ездовых собаках по Заполярью. Энциклопедия выживания.  (Прочитано 2776 раз)

0 Пользователей и 1 Гость просматривают эту тему.

Оффлайн JuLL

  • Ветеран
  • *****
  • Сообщений: 2511
  • Спасибо: +137/-8
  • Последнее посещение :
    02 Апрель 2021, 23:11:59
    Местоположение: Москва
  • Моя собака: Кенай


Когда первые европейцы отправились на завоевание северных пределов, они были искренне удивлены тем, что эти казавшиеся совершенно дикими и немыслимыми для жизни страны населены людьми. Более того, народы, живущие среди этих льдов не одну тысячу лет, в общем-то не бедствуют, научившись существовать в гармонии со средой, которая европейцам казалась противоестественной. Там, где европейские экспедиции терпели невероятные лишения, аборигены Севера чувствовали себя, как рыба в воде – умели добыть пищу, развести огонь, построить жилище. И еще у них были замечательные помощники – собаки.
Северная собака – это и охотник, и транспорт, а в случае голода -и пища для людей. Веками собачьи упряжки служили жителям Севера надежным, быстрым и безотказным транспортом. Не сразу европейцы, попавшие в Заполярье, поняли, что успешное освоение Арктики станет возможным лишь в том случае, если они будут придерживаться образа жизни местных жителей. Осознание роли собачьего транспорта пришло и того позже. Пожалуй, первыми собачью упряжку в арктическом путешествии использовали в XVIII веке участники Великой северной экспедиции. Семен Челюскин, Василий Прончищев, братья Дмитрий и Харитон Лаптевы на собаках прошли тысячи километров вдоль северных берегов Сибири, проведя невиданный по тем временам объем исследований. Результаты этой экспедиции были на удивление столь обширны, что впоследствии даже высказывались сомнения в их реальности. Успех Великой северной экспедиции стал возможным благодаря не только невероятному мужеству ее участников, но во многом и умелому использованию собачьих упряжек.

Однако пройдет еще очень много лет, прежде чем ездовые собаки станут полноправными членами полярных экспедиций. Английский исследователь Уильям Парри в 1822 г. купил у эскимосов две упряжки собак, но использовал их лишь для перевозки снаряжения от одного судна к другому; шотландец Мак-Клинток при помощи собак в 1859 г. отыскал остатки пропавшей экспедиции Джона Франклина. Но лишь в конце XIX века с появлением на арене полярных исследований Фритьофа Нансена применение собачьих упряжек в высокоширотных экспедициях станет повсеместным.

Во время знаменитого дрейфа «Фрама» Нансен и лейтенант Йогансон покинули судно, находившееся в 800 километрах от полюса, и на трех нартах, запряженных 27 собаками, отправились напрямую к «макушке земли». Спустя четыре недели из-за подвижек льда и нехватки собак они были вынуждены остановиться менее чем в 400 километрах от полюса и повернуть обратно. Это путешествие помогло Нансену понять значение собаки в полярной экспедиции не только как транспорта, но и как средства выживания в экстремальной ситуации. Действительно, путь назад оказался очень тяжелым – кончился корм для собак, продвижение было чрезвычайно медленным. Тогда пришлось убивать собак одну за другой, чтобы кормить оставшихся. Затем собаки стали пищей для людей. «Если полярные исследователи, – пишет Нансен в отчете о своей экспедиции, – примут решение уподобиться эскимосам и ограничиться лишь самым необходимым, они смогут проезжать значительные расстояния в этих местах, считавшихся до сих пор недоступными для людей».

С началом XX века уже редкая полярная экспедиция обходится без собак. Упряжки используют и в Арктике, и в Антарктике. Собаки становятся основным транспортом экспедиций Шеклтона, Пири, Кука, Моусона. Драма у Южного полюса окончательно утвердила преимущества собак.

Гибель Скотта и триумф Амундсена – эти два события во многом связаны между собой одним словом – «собаки». Вернее, их отсутствием у Скотта и наличием у Амундсена. Оба этих исследователя, слава которых жива по сей день, уже имевшие огромный опыт полярных путешествий, отправились к одной цели, но сколь разным оказался результат. При этом обращает на себя внимание тот факт, что Скоп двигался уже известным маршрутом, разработанным Шеклтоном. Этот маршрут был почти полностью описан и нанесен на карту. Иными словами. Скотт имел представление о том, с чем ему придется столкнуться в пути. Амундсен отправился в полную неизвестность, составляя карту по мере продвижения вперед. На его пути те же препятствия – зоны трещин, заструг, рыхлого снега, ему, как и Скотту, приходилось преодолевать горный хребет; по несколько суток пережидать пургу, страдать от сильных морозов. Но как разнится основной тон их впечатлений, записанных в дневниках. У Скотта, вынужденного большую часть пути идти пешком и тащить на себе все снаряжение, – это невероятное напряжение человека, находящегося на пределе своих возможностей. У Амундсена, двигающегося на собачьих упряжках,- это просто усталость человека, осознанно выполняющего каждодневную тяжелую хорошо продуманную работу.

Поражает кажущаяся легкость, с которой Амундсен достиг полюса. Легкость именно кажущаяся – за ней огромная организационная работа, четкое выполнение задуманного плана. Скотт был предубежден против собак. Трудно понять его решение не брать с собой собачьи упряжки, в то время как они отлично зарекомендовали себя в Арктике. Впоследствии Скотт осознал всю пагубность такого решения – в его дневниках появляются нотки сожаления по этому поводу. Но что-либо менять было поздно. Трагическая развязка была предрешена.
Комментируя вывод Скотта о непригодности собак в Антарктике, Амундсен писал: «Среди людей, знающих, что такое эскимосская собака, вряд ли я был единственным, кого озадачило это заключение. А когда я затем ознакомился с различными отчетами и составил себе точное представление о рельефе и состоянии снега, мое удивление еще более возросло. Видимо, англичане, судя о пригодности эскимосских собак для полярных областей, в чем-то просчитались. Может быть, все дело в том, что собака не поладила с хозяином? Или хозяин не понял своей собаки?»




Оффлайн JuLL

  • Ветеран
  • *****
  • Сообщений: 2511
  • Спасибо: +137/-8
  • Последнее посещение :
    02 Апрель 2021, 23:11:59
    Местоположение: Москва
  • Моя собака: Кенай
На ездовых собаках по Заполярью
« Ответ #1 : 18 Ноябрь 2010, 00:12:12 »
Эти две экспедиции весьма наглядно продемонстрировали, какую огромную роль играла хорошо управляемая собачья упряжка в полярном путешествии. С той поры минуло без малого сто лет. Собачьи упряжки стали экзотикой. В распоряжении полярных экспедиций появились мотосани, вездеходы, вертолеты, способные перевозить огромное количество грузов на большие расстояния. Рядом с этими чудесами техники собаки кажутся слабыми и старомодными. Что же сказать в защиту собачьей упряжки?
Это транспортное средство безотказно, оно не требует ни горючего, ни запчастей, оно не выйдет из строя и не подведет в дальней поездке. Упряжка пройдет там, где механический транспорт может оказаться бессильным. Вне всякого сомнения, преодолевать зоны трещин на ледниках или разводья дрейфующих льдов гораздо легче на собаках, чем на каком-либо другом транспорте. Шум, который издают мотосани, никак не способствует удачной охоте – и тут у собак преимущество. В случае крайней необходимости собака станет для человека последней надеждой избежать голодной смерти. И, наконец, говоря словами известного французского полярника П.-Э. Виктора, «ничто никогда не заменит того чудесного чувства товарищества, взаимной преданности, какое испытывает настоящий каюр, отлично знающий своих собак, от которых он зависит, как и они от него, своих повседневных товарищей, на которых он может положиться, как и они на него. Ничто не заменит опьяняющей поэзии езды на нартах, когда микроскопические кристаллы льда блещут под солнцем в сухом и морозном воздухе Заполярья подобно золоченым гирляндам на елке».

Ныне собаки сделались вспомогательным средством передвижения. Повседневно ими пользуются некоторые жители Севера, охотники, егеря. В армиях США и Канады их иногда применяют при спасательных операциях. В американских сухопутных войсках упряжками порой пользуются для снабжения и санитарного обеспечения местностей, недоступных для мотосаней и вертолетов.

В полярных экспедициях собачьи упряжки наиболее последовательно вплоть до недавнего времени использовали англичане. Это и серия экспедиций в Гренландию, и пересечение В. Фуксом в 1958 году Антарктиды через Южный полюс, и ряд других экспедиций. В Антарктике англичане ежегодно практиковали санные походы протяженностью свыше 100 километров. Удивительно, но в конце XX века начался новый этап в полярных путешествиях. Произошло возрождение экспедиций «классического типа». В 1964 г. норвежец Б. Стайб и пятеро его спутников пытались достичь Северного полюса на собаках. В 1968 г. английская экспедиция Уолли Херберта, используя упряжных собак, совершила переход от северного побережья Аляски до Шпицбергена через Северный полюс. Спустя десять лет японец Наоми Уэмура в одиночку достиг Северного полюса на собаках. В 1990 г. для пересечения Антарктиды собачьи упряжки использовала экспедиция «Трансантарктика».
Тем, кто решит отправиться в полярное путешествие на собаках, нужно отдавать себе отчет в том, что для этого требуется очень крепкое здоровье и недюжинная выносливость. Если кто-то представляет себе, что во время езды на собаках он будет сидеть на нартах и покрикивать псам на понятном им языке: «Вперед, направо, налево, стой!», то он сильно ошибается. При езде на собачьих упряжках каюру часто приходится спрыгивать на ходу с нарт, балансировать на полозьях, тормозить резким толчком ноги или, откинувшись всем телом назад или в сторону, пытаться удержать нарты в равновесии при спуске. Порой каюр впрягается в сани и тянет их наравне с собаками. Нередко нарты, весящие не одну сотню килограммов, нужно бывает приподнимать. Прежде чем отправиться в путешествие на собаках, придется приобрести десятки разнообразных навыков в управлении упряжкой, умении владеть бичом и уходе за собаками. Но все это требует в основном лишь физической силы и ловкости. Гораздо труднее научиться разбираться в психологи собак, найти с ними взаимопонимание, узнать каждую собаку, составить представление о ее характере и умственных способностях. Это дано не каждому.

По мнению П.-Э. Виктора, который в своей жизни, вероятно, общался с собаками больше, чем с людьми, «каюр должен обладать следующими психологическими качествами: во-первых, терпением, во-вторых, терпением, в-третьих, терпением, в-четвертых, спокойным характером, в-пятых, спокойным характером, в-шестых, спокойным характером. Остальное (по линии психологии) – дело опыта, который необходимо приобрести: подавать команды как можно реже – лишь в случае, если без них не обойтись и если они могут быть сразу выполнены; никогда не орать, командовать вполголоса; не ласкать собак на промежуточных остановках, ни на кратких, ни на длительных, и приберегать излияния нежных чувств до окончания дневного пробега. Не балуйте псов, не потакайте им. Собаки как дети, быстро все понимают и как дети сумеют использовать ваши слабости».

Конечно, прочитав даже десяток специальных книг, нельзя научиться управлять собачьей упряжкой. Ничто не заменит живого общения с собаками. Но, тем не менее, можно составить себе общее представление о принципах, на которых строится работа с ездовыми собаками. Возможно, именно с этого и начнется полярное путешествие на собачьей упряжке.

К сожалению, в России не так просто собрать хорошую упряжку. Политика государства, которое в течение десятилетий старалось привить коренному населению Севера оседлый образ жизни, и распространение снегоходов никак не способствовали развитию ездового собаководства.

На Европейском Севере ездовые собаки практически выродились уже в тридцатые годы. Хороших ездовых собак еще можно найти в Восточной Сибири. Издавна индигирская ездовая собака считалась лучшей на Севере. Эти собаки крупные, лохматые, на толстых, высоких ногах, светло-серого и белого окраса, с голубыми глазами. Ездовые собаки процветают на Аляске. Здесь обычно разводят два вида – «хаски» – местное название сибирских лаек – поджарых, темпераментных, быстрых – и эскимосских малемутов. Малемуты -несколько флегматичные крупные собаки с вытянутой мордой, крепкими лапами, мощным костяком. У них короткая мясистая шея, пышный хвост, шерсть грубая, густая и очень жесткая, масть варьируется от белой до черной со всеми оттенками серого цвета. В английских экспедициях используют в основном лабрадорскую породу лаек, отличающуюся длинной спиной и крепкими короткими ногами. Хороших ездовых можно найти на западном и северном берегу Гренландии.

В России на сегодняшний день наиболее компетентная в спортивном собаководстве организация – Камчатский центр ездового спорта, признанный Европейской ассоциацией гонок на собаках. Центр располагает специальным снаряжением, методической литературой и спортивными собаками.

Ходить собак в упряжке приучают с шестимесячного возраста, а с девяти месяцев им уже полагается полная нагрузка. Считается, что собака способна тащить равный ей по весу груз – то есть 35-50 кг. В маршрутах Амундсена нагрузка на собаку доходила до 50 и даже 70 кг, у нас на Чукотке грузят более 50 кг, а на Аляске даже по 70-80 кг. Максимальная скорость движения упряжки не превышает 20 км/час. Опыт полярных путешествий говорит, что за сутки по дрейфующим льдам можно сделать 10-20 км. Так, переходы Фритьофа Нансена составляли около 10 км, Уолли Херберта – 16-19 км, Бьерна Стайба -10 км, Наоми Уэмуры -15 км, Фредерика Кука – 27 км, и лишь Роберт Пири ухитрился проходить за сутки по 50 км. Впрочем, реальность последней цифры, видимо, нужно оставить на совести Пири.




Оффлайн JuLL

  • Ветеран
  • *****
  • Сообщений: 2511
  • Спасибо: +137/-8
  • Последнее посещение :
    02 Апрель 2021, 23:11:59
    Местоположение: Москва
  • Моя собака: Кенай
На ездовых собаках по Заполярью
« Ответ #2 : 18 Ноябрь 2010, 00:12:30 »
Существуют два основных вида упряжки – цуговая и веерная. В первом случае собак располагают вдоль центрального «потяга» -длинного куска ремня, веревки или стального троса попарно, симметрично по обе стороны или «елочкой». При этом две передние собаки являются передовыми, но одна из них, считающаяся главной, несколько выдается вперед. Такой способ езды распространен в Гренландии, на севере Северной Америки и в Восточной Сибири. На Европейском Севере и на севере Западной Сибири пользуются веерной упряжкой, когда собаки бегут рядом, в одной шеренге. И тот и другой способы имеют свои преимущества и недостатки.

При езде цугом вся сила тяги направлена по прямой, что позволяет экономнее расходовать силы собак и положить на нарту больше груза. В такой упряжке собаки работают азартно и увлеченно – каждая из них преследует и старается догнать предыдущую. На цуговой упряжке легче проехать по глубокому снегу, среди сильно торошенных льдов, по дну узких оврагов. Кроме того, упряжка в этом случае постепенно пересекает разводья или трещины во льду, что делает езду более безопасной. Однако этот вид упряжки менее маневрен и требует очень высокой квалификации как от каюра, так и от собак. Все управление производится исключительно голосом, что возможно лишь при высоком классе дрессировки и выездки. При цуговой упряжке передовой должен отлично знать своего хозяина, чтобы понимать его сигналы и слушаться в любой обстановке, не сбиваясь с пути и не обращая внимания, например, на неожиданно выскочившего зверя и удерживая от этого других собак. Такими упряжками часто пользовались англичане. Стандартная упряжка английской экспедиции – 9 собак, запряженных цугом. Впереди ставятся более легкие собаки, тяжелые работают сзади. Для каждой собаки – своя по мерке пригнанная упряжь, сделанная из мягкого и крепкого ремешка, который охватывает плечи и грудь животного.

Веерная упряжка более рациональна в том случае, если собаки сборные, от разных хозяев или вообще случайные, когда отсутствуют выдрессированные передовые, а погонщик не очень опытен.
Запрягая собак рядом бок о бок – веером, каждой из них через плечо на шею надевается лямка, к которой крепится поводок, продергивающийся через блок или кольцо у передка нарты. На другом конце поводка крепится лямка для другой собаки. Создаваемая таким образом подвижная система равномерно распределяет тяговое усилие на обеих собак. Кроме того, плохо работающая собака тотчас обнаруживается по передергиванию поводка в кольце и подается назад к передку нарт, где каюр может поощрить лодыря бичом или длинным шестом. Кольца или блоки крепятся к специальному бруску на расстоянии 10-15 см друг от друга. Поскольку обычно в упряжке работает 10 собак, то для нее требуется пять колец и пять поводков.
Кроме того, на собак надевается длинная прочная цепь или шнур с ошейниками через каждые 40-50 см – чтобы они не разбегались в стороны. Чтобы упряжка не путалась, крайний правый пес – коренной – должен тянуть слегка вбок вправо, растягивая упряжку веером. Управление всей упряжкой осуществляется при помощи вожжи, прикрепленной к ошейнику левого пса – передового. Натягивая вожжу, ездок заставляет передового заворачивать влево, увлекая за собой всю упряжку. Похлопыванием вожжой вынуждают передового подаваться вправо, который таким образом теснит в нужном направлении всех остальных. Как видно, при веерном способе езды управление находится целиком в руках каюра, который в любой момент может повернуть куда угодно, остановить упряжку, а при необходимости подкрепить свои требования бичом или шестом.

Конечно, у каждой собаки свой характер, свое отношение к работе. Однако, как отмечал еще Дуглас Моусон: «Если погода относительно хорошая, кормежка обильная, то ездовые собаки всегда работают с удовольствием. Их стремление тащить сани, несомненно, является врожденным, полученным от многочисленных предков, добросовестно служивших эскимосам. Мы убедились, что собаки радовались, когда на них надевали упряжки и вели их к саням. Часто бывало так, что они сами вели человека; стоило надеть на них упряжку, как нетерпеливые животные изо всех сил старались тащить все, что бы ни было прикреплено на другом конце троса. Прежде чем привязать собачью упряжку к саням, необходимо сани закрепить на якоре, иначе в своем рвении собаки понесутся вперед, прежде чем сани будут готовы к отправке». При движении по однообразным пустынным местам упряжка бежит лучше, если кто-нибудь идет впереди, указывая путь, в противном случае собаки начинают блуждать. На обратном пути они бегут по старым следам и сохраняют правильное направление.

Прежде чем отправиться в дальнюю дорогу на собаках, нужно сделать несколько небольших тренировочных маршрутов – посмотреть каждую собаку в работе, получить практические навыки в управлении упряжкой. Нужно научиться компактно укладывать груз, чтобы его центр тяжести был как можно ниже, что придает нарте максимальную устойчивость; правильно подавать псам команды (в разных местностях для этого используют разные оклики); создавать собакам необходимые условия на отдыхе (дневку устраивают каждые 5-6 дней пути).

Новичку не просто познать многочисленные премудрости езды на собачьих упряжках. Порой все получается не так гладко, как хотелось бы. Например, Руал Амундсен описывает свой первый антарктический выезд на собаках так:«… Все наши товарищи выстроились в ряд вдоль борта, любуясь нашим классическим стартом. Кажется, я слегка задрал нос и изобразил на лице этакое торжество. В таком случае я совершил глупость, лучше было подождать с этим, тогда провал не был бы таким полным. Ибо нас в самом деле подстерегал провал. Собаки уже полгода жили в полной праздности, только пили и ели, они явно считали, что от них ничего другого и не требуется. Им и в голову не приходило, что для них настала новая эра, отныне придется работать, да еще как. Пробежав всего несколько метров, они все, как по команде, сели на снег и уставились друг на друга. На их мордах было написано неподдельное изумление. Наконец основательной трепкой нам удалось дать им понять, что нам от них нужна работа, да только это не очень помогло. Вместо того чтобы слушать команду, они затеяли яростную потасовку. Боже мой, сколько нам в тот день пришлось повозиться с этими 8 собаками! «Если так будет до самого полюса, – думал я в разгар суматохи, – нам понадобится год, чтобы дойти до цели». Сколько уйдет на обратный путь, мне уже некогда было высчитывать. Пока шла эта катавасия, я снова тайком взглянул на судно. И поспешил отЬести свой взгляд. Ребята громко хохотали, до нас доносились поощряющие возгласы довольно ехидного свойства».

Вечером на стоянках, чтобы собаки не дрались, могли спокойно поесть и отдохнуть, их сажают на цепь. Один конец длинной легкой цепи прикрепляется к копылу саней, другой – к вбитому в снег колу. Собаки сажаются на цепь при помощи карабинов на расстоянии в полтора метра друг от друга.

Если дневной переход был длинным, собак хорошо бы растереть, необходимо проверить их лапы и удалить лед, намерзший между пальцами, заняться лечением ран.
Кормить собак надо через пару часов после остановки – в этом случае пища будет лучше ими усвоена. Неплохо бы дать воды – это лучше, чем снег. В сезон работы каждой собаке нужно давать по килограмму мяса ежедневно или по два килограмма рыбы. Раньше очень часто пользовались пеммиканом. Например, Амундсен во время антарктической экспедиции кормил собак пеммиканом двух сортов – рыбным и мясным. В состав этого концентрата, изготовленного в виде готовых к употреблению брикетов весом около 800 г каждый. входила мясная или рыбная мука, жир, молочный порошок и некоторые другие ингредиенты. Во второй половине XX века в английских экспедициях собак кормили специальным высококалорийным концентратом – нитрикеном, заменившим пеммикан. Нитрикен состоял в основном из китового и говяжьего мяса в сублимированном, легкорастворимом виде, сухого молока, крахмала, различных микроэлементов и витаминов. Дневная норма собаки – 1 кг нитрикена – содержал 5556 ккал. На Аляске собак обычно кормят чем-то вроде похлебки из сваренных вместе риса, жира и рыбы. Теплая и вареная пища позволяет ^поддерживать собак в лучшей форме. Конечно, обеспечить собакам такое питание в походных условиях не всегда возможно. В поездки на не особенно большие расстояния достаточно брать с собой сырую мороженую рыбу, такую, как, например, лосось, который жирнее и питательнее многих других.

Северные собаки весьма неприхотливы. Известно, что даже будучи очень голодными и изнуренными, они, как правило, продолжают работать. Фредерик Кук, которому пришлось хватить голода в высоких широтах, писал о своих четвероногих спутниках: «Их силы и бодрость изумительно быстро восстановились, а ведь за два дня до этого они бежали с трудом, понурившись, поджав хвосты. Стоило им отведать свежей медвежатины, как они задрали хвосты трубой».
Ездовые собаки прекрасно приспособлены для жизни в высоких широтах. Длинная шерсть с мягким пушистым подшерстком спасает от холода. Ступни круглой формы и пальцы, покрытые толстыми пучками шерсти, действуют на снегу, подобно кольцам лыжных палок. Они спокойно переносят пургу – просто сворачиваются калачиком и лежат, повернувшись спиной к ветру, чтобы снег как можно меньше забивался в подшерсток. К утру их совершенно заносит снегом, который, вытаивая от тепла собачьего тела, образует вокруг животного небольшую пещерку, позволяющую собаке отлично чувствовать себя в любую непогоду.

Выносливость ездовых собак поистине изумительна. Когда в 1959 году при поспешной эвакуации японской антарктической экспедиции пришлось оставить на шестом континенте несколько собак, это вызвало всеобщее возмущение, поскольку все были уверены, что они погибнут. Однако когда спустя десять месяцев экспедиция вернулась в Антарктику, ее встретили две вполне здоровые собаки.

Золотой век собачьих упряжек миновал. Но есть еще на земле место, где с этим утверждением не согласны. Это, конечно, воспетая Джеком Лондоном Аляска. Ездовые собаки по-прежнему процветают в долине Юкона, в Фэрбенксе и его окрестностях. И связано это, прежде всего, с проводимыми ежегодно на Аляске гонками на собачьих упряжках. Возникновение этих грандиозных гонок восходит к началу XX века, когда ставки делались и призы выдавались золотым песком – единственным признанным в те дни мерилом ценностей. Первые гонки проходили по маршруту Ном – Кандл – Ном длиной 650 км. Даже по тем временам, когда собаки были едва ли не единственным видом транспорта на Аляске, трасса была очень трудной. Она проходила по самой разнообразной местности: прибрежным льдам, горам, рекам, тундре, ледникам, лесу и многочисленным труднодоступным участкам. Это было настоящее испытание на выносливость, состязание, которое наглядно демонстрировало качества и людей, и собак. Победить в этих гонках мог лишь человек особенный, необыкновенный мастер своего дела, обладающий такими же необыкновенными собаками.




Оффлайн JuLL

  • Ветеран
  • *****
  • Сообщений: 2511
  • Спасибо: +137/-8
  • Последнее посещение :
    02 Апрель 2021, 23:11:59
    Местоположение: Москва
  • Моя собака: Кенай
На ездовых собаках по Заполярью
« Ответ #3 : 18 Ноябрь 2010, 00:13:02 »
Трудности состязания были настолько велики, что оно становилось огромным событием. На время гонок Ном превращался в Рио-де-Жанейро. Город не ложился спать, все улицы были ярко освещены. Рестораны, кафе, отели и салуны были набиты битком. Всюду устанавливались доски для заключения пари. Чтобы подогреть интерес публики, делать ставки разрешалось на любом этапе гонок вплоть до их завершения, хоть у самого финиша. Общая сумма заключенных пари измерялась миллионами долларов.

Однако главным, по мнению организаторов, было то, что к состязанию и людям, и собакам нужно долго готовиться, отчего должны были выиграть в первую очередь собаки.
Возникновение гонок на Аляске связано с именем Скотти Аллена, о котором еще при жизни складывали легенды. Тень этого человека – на многих рассказах Джека Лондона. Теперь уже не отличить вымысла от правды, но в том, что Скотти был незаурядной личностью, сомневаться не приходится. Он не просто достиг совершенства в управлении собачьей упряжкой – отличных каюров на Аляске в те времена было немало, – он, казалось, знал язык животных, был среди них своим, свидетельством чему – многочисленные примеры их совершенно необыкновенного взаимопонимания. «Человек с собаками» – так однажды назвал Скотти Аллена Джек Лондон. К первым гонкам, которые он и выиграл, Аллен готовился всю зиму, выезжая на собаках каждое утро, невзирая на погоду. Развивая выносливость, Аллен подолгу прыгал через скакалку, приучал себя как можно меньше спать. Объектом особой заботы, конечно, стали собаки. Их кормили тюленьим, моржовым или китовым мясом, а за месяц до гонок -смесью из говядины, баранины и яиц. Ежедневно каждого пса взвешивали и вносили коррективы в его диету. Для каждой собаки была сшита упряжь, сделанная по индивидуальной мерке. Чтобы защитить лапы от ранений острыми кромками льдин, сшили фланелевые мокасины. Кроме того, каждой собаке полагалась попонка из заячьих шкурок в качестве защиты от пурги и мороза и кисейная сетка на случай снежной слепоты. Для вожака были предусмотрены даже пригнанные по морде солнцезащитные очки.

Скотти Аллен три раза становился чемпионом гонок, трижды занимал второе место и дважды – третье.
Ныне столица аляскинских гонок – Анкоридж. Так же, как и почти сто лет назад, гонки собирают огромное количество людей, которые съезжаются не только со всей Аляски, но и из других штатов, из Канады и даже из-за океана. В программе гонок и спринтерские дистанции, и марафонские пробеги. Трудная и длинная трасса современных гонок – Анкоридж – Ном. Ее протяженность около 1700 км. Гонка начинается на главной улице Анкориджа и длится более двух недель. 0 ходе гонок пишут газеты, сообщает радио и телевидение. И пусть в каждый поселок Аляски давно проложена современная автомобильная дорога, в эти дни, так же как и почти век назад, будут кипеть страсти, заключаться пари и вспыхивать споры о самом романтичном виде транспорта – собачьей упряжке.