Мне одной кажется, что все живут в каких-то "стерильных" условиях? Искусственно созданных людьми?
А теперь почитайте немного истории
http://forum.alaskanmals.ru/index.php?topic=707.0И немного из книги:
Как мы считаем, лучшее и наиболее печальное описание северных собак было сделано начальником экспедиции лейтенантом Джорджем Вашингтоном Де Лонгом. Его экспедиция на Жианнетте началась в Сан-Франциско 8 июля 1879. Он вел ежедневный дневник до самой смерти от холода и голода в начале октября 1881. Экспедиция пыталась достичь Северного полюса через западную Арктику. 25 августа 1879 года Джордж Де Лонг написал, что он был в бухте Св.Лаврентия (Сибирь) и забрал сорок собак и девять нарт.
«Все они крупные и сильные, бродят по палубе совершенно свободно, дерясь каждые пять минут, и полностью этим довольны … Природа этих собак заключается в том, чтобы драться все время, и если их как следует не бить, их невозможно держать в мирном состоянии».
Когда четверых собак спасли с льдины, Де Лонг написал: «оставшиеся собаки были очень злы на отсутствовавших собратьев, и ежели бы не были приняты меры, они бы обязательно устроили драку, празднуя их возвращение, без сомнения, рассматривая это вынужденное разлучение как попытку избежать работы».
…зачем они дерутся, как они дерутся и с кем они дерутся кажется абсолютно абстрактными вопросами для них до тех пока есть возможность драться. Например, собаки один и два видят собаку три в подходящем положении, возможно, возящейся с консервной банкой, которая уже была пуста много месяцев. Как будто бы по составленному плану первая и вторая собаки налетают на третью, сшибают ее и, кажется, разрывают на куски. К счастью, шерсть настолько длинна и плотна, что атакующая собака получает полный рот шерсти до того, как его зубы достигнут плоти, так что в основном повреждения невелики. Уязвимыми частями являются уши и живот.
Я видел атакуемую собаку, которая убежала, легла на живот и засунула голову в сугроб, в то время как ее враги, стоя над ней, откашливались от шерсти, которую они выдрали с ее спины.
Но внезапно собака три кидается на собаку два и ей помогает собака один, ее предыдущий враг. К этому времени вся стая собирается, как по мановению волшебной палочки, и начинается большая и свободная драка, и только появление людей и беспощадное применение кнутов утихомиривает эту битву.
Они разделяются на маленькие банды по 3 или 4, и в этих дружественных сообществах они также дерутся. Целыми днями все может идти хорошо, затем одна собака чем-то оскорбляет своих сотоварищей, и они набрасываются на виновницу и гонят ее до тех пор, пока не удовлетворят свои чувства. Обычное дело видеть собаку из черного списка, бродящую в четверти мили от судна и боящуюся вернуться назад пока не кончится время ее изгнания. Она затем возвращается, заискивающе повиливая хвостом, желая воссоединиться, и приветствуется либо виляющими хвостами, либо оскаленными зубами, в случае чего снова возвращается в свои одинокие блуждания до следующей попытки.
Другая странность заключается в том, что хотя собаки не обращают никакого внимания ни на одинокую особь, ни на упряжку уходящую от судна, за исключением наискорбнейшего завывания, они рассматривают как величайшее оскорбление, что кто-то осмеливается вернуться. Стая чует возвращающегося за несколько сотен ярдов и собирается в ожидании. Если возвращается упряжка, тут же начинаются драки между запряженными и свободными псами и требуется вмешательство двух или трех человек, чтобы их прекратить. Как только упряжь снята, все стихает, банды воссоединяются и разбегаются по своим обычным лежкам. Если возвращается одинокая собака, что ж тем хуже для нее. Как только она появляется, стая вся кидается на нее и тут уже вопрос скорости и умения как можно ближе подобраться незамеченной, так как если возвращающаяся собака первая добегает до своего места – она в безопасности. По всегда соблюдающемуся правилу попадание на свое место полностью восстанавливает ее в гражданских правах стаи. Осторожность в приближении и рывок на последнем отрезке дистанции указывают на гораздо более развитый ум и сообразительность, чем мы обычно приписываем собакам.
Заботу и уход, которые они оказывают друг другу в случае беды или болезни можно хорошо показать на примере Джека и Снаффи. У Снаффи в драке был прокушен и сломан нос, и его голова вдвое увеличилась в размере из-за отека и инфицировавшихся костей. Джек вроде приходится Снаффи братом и привязан к нему гораздо больше, чем многие люди к своим родственникам. Он все время находится рядом со Снаффи, вылизывает и вычищает его, следит, чтобы его не обижали другие собаки, следует за ним на вражеские территории, охраняет его и прикрывает его отход. Если Снаффи находит какую-нибудь игрушку, например, старый мокасин или кусок шкуры, Джек следит, чтобы никто не отобрал ее, находится рядом, пока тот ее жует и, если Снаффи бросает игрушку, то подбирает и следит за ней, пока она снова не понадобится брату. Вся стая настолько привыкает к таким явлениям, что позволяет собакам-инвалидам гораздо большее, нежели нормальным псам.
Их хитроумие и пронырливость необыкновенны. Когда я ночью около12 часов вышел для метеорологических наблюдений, около 12 собак окружили меня, будучи чрезвычайно возбужденными, по какому-то поводу. Оглянувшись в поисках причины, я обнаружил крупного пса, залезшего головой вперед в бочку так, что наружу торчали только хвост и задние ноги. Он забрался туда в поисках моржового мяса на дне, и ни одна собака не осмелилась его оттуда вытащить, ибо сзади было непонятно – драчун этот пес или нет. Беспокоясь за сохранность мяса, я вытащил его из бочки, и тут же половина банды узнала его и они насели на него, так как он не был хорошим бойцом, другая же половина стаи дралась между собой за право влезть в бочку за мясом. Таким образом, боясь попасть в переделку, они ожидали кого-то другого, кто разрешить загадку «кто залез в бочку?».
